ПОГОНЩИК МЕТЕЛЕЙ, ИЛИ КАК НАСТУПИЛА ЗИМА

Маша Колобкова сидела на пеньке, из-под которого выползали червячки и стремительным штопором ввинчивались в землю. Небесные птицы торопливо летели на юг, не дожидаясь, пока небо замёрзнет и покроется корочкой льда. Мама Лена бродила где-то неподалеку среди осиновых стволов, отлавливая наглых подосиновиков, но ей попадались только ленивые мухоморы, которые, видя грибников, почтительно снимали шляпу.
Маша мирно сидела на пеньке, причем на том самом, на который посадила ее мама Лена, и мучительно соображала: то ли залезть ей на здоровенную, голую до пояса сосну, то ли покачаться на скрюченной березе, которая свисала над узким глубоким оврагом. А на дне оврага клубился рыжеватый туман.
Тем временем, расположившись по разные стороны полярного круга, два медведя, Белый и Бурый, играли в шахматы. Причем Белый медведь играл белыми фигурами, а Бурый - бурыми. Бурый медведь выигрывал партию за партией. Ему бы уже залечь в зимнюю спячку, но он даже не начал зевать. Настоящая зима все никак не могла наступить, потому что Бурый медведь выигрывал у Белого и не мог задремать, пока не наступила настоящая зима. Белый Полярный волк работал погонщиком метелей, и поэтому он, нетерпеливо щелкая зубами, болел за Белого медведя. Он ходил вокруг доски, поминутно пересекая полярный круг, и вдруг с отчаянным воплем "Ну, погоди! рванулся на юг, пересекая тундру, лесотундру, леса, степи и лесостепи...
Маша так и не могла ни на что решиться - туман на дне оврага загадочно клубился, а сосна была высокой. И вдруг влажная тишина леса растрескалась от звука ломаемых сучьев и топота босых волчьих лап. Через мгновенье Белый Полярный волк как вкопанный стоял перед мирно сидящей Машей и жадно смотрел ей в глаза.
- Не ешь меня, Серый волк, - сказала Маша , - я не Красная Шапочка, меня нет пирожков, и бабушка моя далеко.
- Я тебе не Серый волк, - перебил волк Машу, - а Белый Полярный, и я не ем маленьких девочек и стареньких бабушек.
- А средненьких тетенек? - спросила Маша , беспокоясь за маму Лену, которая бесшумно бродила где-то неподалеку.
- Не ем я человечину, - ласково сказал волк. - А умеешь ты, девочка, в шахматы играть?
- Умею, - ответила Маша . - А что это такое?
Волк сделал вид, что пропустил Машин вопрос мимо своих мохнатых ушей, мило улыбнулся и спросил, не хочет ли девочка на нем покататься. Через мгновенье счастливая Маша сидела на его лохматом загривке и, вцепившись в густую шерсть, кричала: "Но-о, лошадка!"
Белый Полярный волк не стал доказывать Маше, что он не лошадка, а просто прыгнул с обрыва в клубящийся рыжий туман. Вскоре он уже мчался через лес, степь, лесостепь, лесотундру и тундру к полярному кругу, где Белый медведь никак не мог выиграть у Бурого, упорно не впадающего в спячку.
Полярный круг сверкал всеми красками северного сияния. Белая лошадь слетела с доски, настигнутая бурым слоном. Бурый медведь потирал лапы, а Белый задумчиво чесал затылок. Снеговые тучи в полной боевой готовности скапливались на границе, но не решались ее переступить.
- Маша , с тобой хотел познакомиться Бурый король, - сказал волк и хитро прищурился, но Маша этого не заметила, потому что уже залезла на шахматную доску.
- Король, а король, пойдем погуляем! крикнула Маша , стаскивая короля за рукав с доски.
- Маша , не мешай нам побеждать! - сопротивлялся король, но край доски был совсем рядом.
Увидев, что какая-то наглая белая пешка, зайдя с тыла, уволокла его короля, Бурый медведь от огорчения мгновенно уснул, едва успев сунуть в пасть лапу. Полчища снеговых туч рванулись на юг вдогонку за перелетными птицами, заваливая землю белыми снежными хлопьями. А Белый Полярный волк уже мчал Машу обратно через тундру, лесотундру...
Когда они оказались у знакомого пенька, тот уже едва-едва выглядывал из-под снега.
- Вот - где взял, туда и вернул! - сказал волк с чувством выполненного долга.
- Нетушки. Мама Лена никогда не будет меня искать там, где оставила, - ответила Маша и полезла на высоченную, голую до пояса сосну.